Шестой ангел. И другие рассказы - Вадим Фёдоров

– Да как вы смеете, – зашипела Олеся, а потом вдруг потише спросила: – А вы откуда знаете? Это мой муж вас нанял следить за мной?

– Во-первых, – усмехнулся я, – Стёпа не ваш муж. Он ваш бывший муж. И он совсем не в курсе моих возможностей.

– Бывших мужей не бывает, – перебила меня Олеся.

– Для вас он бывший, – продолжил я. – Во-вторых. Я знаю очень много о вас и о ваших Васьках. Не специально, так получилось. В-третьих. Я не люблю ругаться и стараюсь, чтобы все были довольны. Поэтому-то и предлагаю вам сотрудничество. Чтобы и вы были довольны, и ребёнок, и Стёпа. И, в-четвёртых. Если вы не дурочка и согласитесь на мои предложения, то я вам и дальше помогу, чисто по жизни. И вы мне за эту подсказку будете очень благодарны.

Олеся задумалась. Взглянула на меня. Поправила рукой волосы. Как бы невзначай коснулась руки.

– А у вас есть девушка? – спросила вдруг.

– У меня платонический служебный роман, – улыбнулся я ей, – и вообще, зовут меня не Вася.

– Вот пристали вы с этим именем, – нахмурилась Олеся, – мне-то какая радость от ваших предложений?

– Большая, – сказал я, – вы получаете алименты на ребёнка, вы на выходные остаётесь одна, без ребёнка, и можете весело проводить время со своими Василиями и строить свою личную жизнь. Ну, и моя помощь спасёт вас. В прямом смысле.

– А вы кто вообще? – спросила меня Олеся. – Кто вы Степану?

– Я его Ангел-хранитель, – серьёзно ответил я.

– А какая зарплата сейчас у Степана? – последовал очередной вопрос.

– Очень приличная, – ответил я, – и он не собирается уводить её в тень. Мало того, если вы будете оставлять ему ребёнка, он будет ей покупать вещи, одежду, игрушки. Стёпа же любит свою дочь. Только не надо ею шантажировать. Сразу предупреждаю. Сделаете только хуже себе.

Олеся снова задумалась. Пожевала нижнюю губу.

– Я согласна, – сказала, – прям какая-то сделка с дьяволом. Кровью нигде не надо подписывать? И когда вы мне дадите свой совет? Который мне поможет?

– Хорошо, что согласны, – медленно ответил я, – тогда по рукам. Но предупреждаю, что если вы нарушите нашу договорённость, то я вас накажу.

И я, взяв Олесю за руку, уставился ей в глаза. Взгляд этот я тренировал, и обычно он надолго запоминается. Подбородок вперёд, глаза широко открыты, пристально смотреть не на лицо, а вглубь человека, в его затылок. Ну и полная серьёзность. И не мигать. Минуты три.

Посмотрел, отпустил руку. Затем наклонился к её уху. В нос ударил Шанель, пятый номер.

– Ваш нынешний Васек с вами сексом в презервативе же занимается, – начал я, – говорит, чтобы детей не было?

– А откуда вы… – и осеклась.

– Так вот, – как ни в чём ни бывало продолжил я, – он это не из-за детей, а из-за…

И я, воткнувшись губами в Шанель номер пять, произнёс один медицинский термин. От которого Олеся подпрыгнула как ужаленная.

– Мамочки, – сказала, – я всё поняла. Я согласна на алименты и на свидания Стёпы с ребёнком. А этого козла выгоню сегодня же. Спасибо вам.

И, не дождавшись моего пожалуйста, умчалась в сторону парка.

А я достал планшет и отчитался наверх: «Беседа проведена, спасибо за оперативные данные. Целую. Шестой».

Через несколько секунд получил ответ: «Вы зачем опорочили Василия? У него же обычный хламидиоз. Референт М».

Я не ответил. А лишь коварно улыбнулся, подняв голову вверх.

Вечером я скинул Олесе исковое заявление и соглашение по ребёнку, которое регулировало частоту свиданий и их продолжительность. Получил от неё подробный отчёт, когда и что она подпишет. Про своего Василия не написала ни слова. Лишь в постскриптуме спросила: а может быть, ей стоит вернуться к Степану? На что я ответил: даже не думай. Перейдя с ней на ты. Олеся ответила: хорошо.

Прошёл ещё месяц. Степан уже почти не вспоминал свою старую семью. Но и новую не стремился завести. Иногда встречался с кем-нибудь. Но, как правило, один или два раза. Тем более познакомиться с девушкой у него проблем не было. В костюме, подкачанный, уверенный в себе, он притягивал женщин как магнит.

Один из его проектов вдруг выстрелил. Набрал популярность и начал приносить ощутимые деньги. Степан на первый гонорар купил себе велосипед и теперь вместо бега наматывал круги по парку. Я посмеялся над тем, что он купил велик осенью. Перед зимой. Но Стёпа ответил, что после зимы будет весна. И тогда я понял, что всё, я уже ему не нужен. Парень переболел и может дальше по жизни плыть самостоятельно.

Я зарезервировал столик в ближайшем ресторане. Маленьком и по-семейному уютном. Пригласил Степана. Сели, выпили по стакану минералки. В ожидании горячего я достал из сумки бумаги.

– Я тут насчёт Олеси, – начал я.

– Какой Олеси? – удивился Степан, а потом рассмеялся: – Ах да. Извини. Ты так усиленно меня оберегал от всего, что я и правда забыл про свою бывшую жену.

– Бывает, – я внимательно посмотрел на Степана. Нет, он не играл.

– Вот постановление на алименты, – продолжил я, – вчера буквально пришло, будут вычитать из зарплаты. Вот наш договор о ребёнке.

Степан взял в руки бумаги. Нахмурился. Внимательно прочёл. Лицо его просияло.

– Я могу видеться с Катей? – спросил.

– Да, – ответил я, – по договорённости можешь даже забирать на выходные. Но смотри. Будет ставить условия, не ломайся. Будь твёрдым. Ты имеешь такое же право на своего ребёнка, как и она.

– Я понял, – сказал Степан, – я уже не поведусь. У меня отросли яйца. Я вообще не понимаю, чего я так унижался перед этой женщиной. Сейчас вспоминаю, стыдно даже.

– Что с пистолетом-то? – перебил я его. – Тебе вернуть или от греха подальше заныкать?

– Я думал, ты его того, телепортировал, – рассмеялся Степан, – нет, не нужен он мне. Телепортируй до конца.

– Хорошо, – кивнул я и поднялся.

– Уходишь? – растерянно спросил Степан.

– Да, – ответил я.

– Совсем? – понял он.

– Да, совсем, – отозвался я, – надоело мне с тобой нянчиться. Ты уже взрослый. Сам теперь. Всё сам.

– А утка? – спросил Степан. – Уже же принесут скоро. Тут отличная утка.

– Уткой вон ту девушку угости, – кивнул я на соседний столик, – одна сидит. Скажи, что меня в командировку вызвали. Срочно. Отличный повод для знакомства.

Степан встал. Обошёл стол. Неуклюже обнял меня.

– Спасибо, – сказал.

– Не за что, – отозвался я и добавил: – Не подводи меня. Зимой бег, летом велосипед. И не сачкуй.

Затем высвободился из Стёпиных объятий и вышел из ресторана.

Начинался дождь. Он падал сверху, стекал по листьям деревьев, по асфальту, смывая летнюю пыль.

Я поднял руку. Жёлтое такси мягко затормозило около меня. Открыл дверь. Сел.

– В аэропорт, – сказал.

– Улетаете? – спросил водитель.

– Да, пора уже, – ответил я, – крылья чешутся полетать.

Водитель вежливо посмеялся моей шутке и включил радио. Из динамиков захрипел Высоцкий. Дождь за окном усилился.

Шестой и девочка

Посвящаю моему крестнику Сашке.

Я сидел около Колоннады на скамейке в Карловых Варах и пил водичку. Из специального стаканчика с длинным носиком. Пил и переглядывался с двумя русскими туристками, расположившимися на соседней скамейке. Те тоже пили водичку и хихикали. И только я собрался встать и предложить им бахнуть бехеровки, как вдруг зазвонил телефон. У меня.

Цедя солёную водичку, я достал телефон и посмотрел на дисплей. И поперхнулся, облившись тёплой минералкой. На дисплее было написано: Референт М. Хотя номер я её никогда не знал. Она мне никогда не звонила. Да я вообще думал, что она никогда не пользуется телефоном. Референты никогда не звонят Ангелам. По крайней мере, я об этом не слышал.

Я отложил кружку, строго зыркнул на веселящихся подружек и ответил на вызов.

– Шестой на связи.

– Здравствуй, Шестой, – раздалось в трубке.

Голос у Референта М. был похож на голос Дорониной. Такой же томный и глубокий. Аж мурашки по коже.

– Что-то случилось? – спросил я. – Что-то срочное?

– Нет, не срочное, – ответила Референт М, – но дело довольно деликатное. Раньше ты вытаскивал из беды взрослых людей. Сейчас надо помочь 8-летней девочке. Ей очень и очень плохо. Потому что её родители хотят развестись. Дело непростое. Ребёнок. Я не знаю, почему посылают тебя. Ты же циник и хулиган. А тут ребёнок. Поэтому у меня личная просьба, будь поделикатнее. Материалы дела я скинула на почту. Проверь.

В трубке раздалось шипение.

– Да ты сегодня не расчёсанная, – ляпнул я.

Референт М рассмеялась. И отключилась.

– Жена звонила? – спросила одна из веселящихся подружек.

– Если бы, – вздохнул я. – По работе. Срочно вызывают. Счастливо оставаться, девчонки. Не пейте много из тринадцатого источника. От него живот пучит.